Квартира
Квартира у Сережи была большая – трехкомнатная. Правда, коридорчик совсем крохотный. И кухня тоже. Когда к маме изредка приходили ее подруги – тетя Надя и тетя Роза – они занимали всю кухню, и места не оставалось не то что Сереже и бабе Капе, но даже коту Максу. Мама с подругами запирала дверь, и оттуда доносился веселый смех, звон стеклянных бокалов и громкое чавканье тети Розы. Ну не умела она тихо есть, а когда однажды Сережа сделал ей справедливое замечание, то мама дала ему увесистый подзатыльник. Было не очень больно, зато обидно. Когда он начинает так чавкать за столом, ему всегда замечания делают!
Через некоторое время веселый шум на кухне затихал и начиналось тихое перешептывание. В этот момент из своей комнаты появлялась баба Капа и, приложив палец к губам, чтобы Сережа ее не выдал, подкрадывалась к дверям. Жуть как любопытна была баба Капа! Маме об этом Сережа не рассказывал, а вот самой бабушке как-то сказал, что подслушивать нехорошо. На что баба Капа ответила, что это вовсе не подслушивание, а родительский мониторинг. Бабушка была женщиной очень ученой, читала много книжек и знала такие заковыристые слова, каких никто больше на свете не знал. Сережа подозревал, что она сама их выдумывала. Но всякий раз, когда открывал Словарь, чтобы подловить бабу Капу, оказывалось, что такие странные и никому не нужные слова действительно существуют. Вот и мониторинг тоже оказался вовсе не выдуманным словом. А означал он… ну вот, опять забыл! Вообщем, что-то вроде наблюдения за развитием событий.
Мама относилась к «родительскому мониторингу» с усмешкой, но однажды сильно разругалась с бабой Капой. Это было в начале лета, когда вместо подруг в гости пришел незнакомый мужчина. Что там произошло, Сережа не знает, потому как их с бабушкой неожиданно отправили ночевать на дачу. Но когда он проснулся ночью, то бабы Капы на даче не обнаружил. Сережа даже испугался немного – вдруг ее похитили инопланетяне? Он как раз читал страшную книжку одного американского писателя. Там людей похищали с Земли целыми толпами. Но оказалось, что никто бабу Капу вовсе и не похищал. Она сама вернулась домой, и они с мамой не разговаривали потом целый месяц. Тот мужчина, кстати, больше не появился. Не понравилось ему, наверное, что-то. Может, пироги, что мама тогда испекла, невкусными оказались…
Рядом с кухней была расположена комната бабы Капы. Там стоял маленький телевизор с видиком, старый и жутко скрипучий диван, огромный шкаф и швейная машинка. А на стенах висело несколько полок, забитых книгами о садоводстве и много—много больших черно—белых фотографий. Впрочем, попадались и цветные. Улыбаясь и хмурясь, с фотографий смотрели друг на друга далекие родственники, которых Сережа никогда не видел. А некоторых никогда и не увидит, так как они давно умерли.
Если выйти из комнаты бабы Капы и повернуть налево по коридору, то через пару шагов будет зал, который вроде как общий, но по умолчанию считается маминой комнатой. «По умолчанию» – это любимое выражение бабы Капы. Означает, что никто никогда не говорил о чем-то вслух, но все и так это знают. Когда случается какой-нибудь беспорядок… ну, например, ножницы Сережа кладет не в ящичек швейной машины, а в какое-нибудь более удобное место – на холодильник или на ванную полку – баба Капа всегда на него ворчит. Мол, «по умолчанию» ножницы обязаны лежать в ящичке ее швейной машинки. Вообщем, «по умолчанию» это такая удобная для взрослых штука, чтобы ты поступал, как они хотят. При этом ты сам еще и догадаться об этом должен.
Рядом с залом была небольшая смежная комната – Сережина. Узкая и длинная, ужасно неудобная, но зато с собственной лоджией. Всего лоджий в квартире было две. На другую вела дверь из зала, и на ней баба Капа выращивала в конце зимы огородную рассаду. Временами, когда рассады было чересчур много, бабушка покушалась и на Сережину лоджию, но тут он стоял насмерть, готовый лечь на пороге, но не пустить горшочки и ящички на свою территорию. Что удивительно, это ему удавалось.
С пылью покончено
– Проходи! – Сережа распахнул дверь и торжественно повел рукой, делая приглашающий жест. Вообще-то такой жест, по утверждению мамы, предназначался для девочек, которые приходят к тебе в гости, но кто его знает… может и для Зеленых человечков тоже?
Маленький Зеленый Человечек вошел в квартиру и с любопытством огляделся.
– Это что? – спросил он. – Твоя пещера?
– Моя, – согласился Сережа и добавил, – извини, что не убрана.
Мама всегда так говорила, когда кто-то случайно заглядывал к ней в гости. Даже если квартира была только что вычищена с пола и до потолка.
– А что в ней не убрано? – поинтересовался Появленец, проходя в залу.
– Ну… – задумался Сережа и неожиданно вспомнил, что как раз сегодня ему было поручено пропылесосить после школы всю квартиру. Как сказала мама, «тщательнейшим образом». А когда он поинтересовался: почему сегодня, а не в субботу, как обычно, мама ответила, что вечером придет Важная Гостья. После чего попросила бабушку пожарить на ужин рыбу. Но баба Капа в ответ заявила, что она спасает мир от нашествия Червя и ей некогда заниматься такими глупостями, как ужин. И вообще она категорически не одобряет сводничество и свах.
– Свахи в век интернета и сайтов знакомств – пережиток кошмарного прошлого! – заявила баба Капа, подхватила пластмассовое ведро с очередной отравой для червя и, критически оглядев себя в зеркало, исчезла в направлении огорода.
– Так что здесь не убрано? – повторил свой вопрос Маленький Зеленый Человечек.
– Пыль, – вздохнул Сережа, – на полу, полках, телевизоре, а самое противное – в ковре, который вынести и выбить на улице.
– Это не проблема! – уверенно заявил Маленький Зеленый Человечек и неожиданно попросил. – Глоток воды у тебя найдется? А то после этого заклинания меня всегда жажда мучает!
– После чего жажда мучает? – удивился Сережа, но гость не ответил. Он произнес какое-то короткое слово на непонятном языке – наверное, так разговаривают в Стране Зеленых Человечков – громко щелкнул пальцами и сразу же….
Глядя на то, что происходит Сережа забыл обо всем на свете: и о воде, которую обещал, и о загадочной важной гостье вечером, и о разбитой маминой чашке. Тонкие струйки пыли поднимались со всех сторон, собирались возле люстры в небольшие пылевые облака и вылетали через открытую дверь лоджии на улицу. Борьба с пылью заняла всего лишь несколько минут: последнее облачко вылетело на улицу и исчезло. Маленький Зеленый Человечек облизнул губы и попросил:
– Воды!
А потом жадно выпил принесенный Сережей стакан воды и, гордо посмотрев на него, заявил:
– С пылью покончено!
– Ну ты даешь! – восхищенно вымолвил Сергей. – Это колдовство, да?
– Да какое колдовство, – засмущался Появленец, – так, ничего сверхъестественного…
– Ничего себе ничего! – возмутился Сережа. – Самое что! Самое большое и удивительное в мире что! Может ты Гарри Поттер? В юности?
– Кто такой Гарри Поттер? – удивился гость. – Меня зовут Мангел.
– Мангел? А еще спрашивал – мол, кто я да кто я….
– Действительно, – удивился Мангел. – тогда не помнил, а сейчас вдруг свое имя назвал… Но что же оно означает?
Он задумался, но тут с улицы донесся душераздирающий женский крик:
– Убьююююю гаааадааа!
Сергей и Мангел, не сговариваясь, выскочили на лоджию, посмотрели вниз и тут же отпрянули. Этажом ниже – на лоджии пятьдесят первой квартиры – висело черное от пыли мокрое белье. А возле него стояла разъяренная соседка по имени Эльвира Михайловна.
Карлсон отдыхает
Эльвиры Михайловны Сережа боялся. Да что там Сережа – ее боялся весь дом! Когда-то в молодости – то есть лет тридцать назад – она играла в баскетбол за местную команду «Красная ракета» и даже заняла третье место в чемпионате страны. На День победы 9—го мая, когда старики—ветераны надевали свои боевые награды, грозная соседка вешала на шею бронзовую медаль и гордо носила ее, гуляя с собакой или выходя в магазин. И никто не смел даже хихикнуть в ее присутствии. Мама как-то обмолвилась, что с баскетболом соседка рассталась из-за своего взрывного характера – прямо на площадке избила судью за несправедливо назначенный фол.
Огромная – за два метра – Эльвира Михайловна со времен своего славного спортивного прошлого сильно располнела и теперь выглядела еще более опасной для любого человека нормального среднего роста. Недаром ее боялся даже собственный муж – дядя Витя – худой и вечно грустный преподаватель физкультуры в каком-то институте. Кем работала страшная соседка, никто толком не знал, говорили, что в областной администрации. Каждое утро за ней приезжала машина и Эльвира Михайловна, окинув напоследок грозным взглядом двор, отбывала на службу. Баба Капа называла ее презрительным словом «чинуша». Но только за глаза…